Бернард Вербер

Бернард Вербер
Зеркало Кассандры

Зажигается зеленый свет, но машина заглохла. Вокруг «пежо» собирается небольшая группа зевак, видимо коллекционеров старинных машин. Они начинают давать Орландо советы, стартер работает вхолостую. По приборной доске видно, что аккумулятор сел.

— Черт, я оставил пусковую рукоятку дома, — говорит сенегалец, хлопая себя по лбу.

Тогда Эсмеральда, Кассандра, Ким и Фетнат вылезают из машины и начинают ее толкать, чтобы запустить двигатель. Толпа вокруг них растет, из выхлопной трубы вырываются клубы дыма. Карета наконец, под аплодисменты наблюдателей, заводится. Но Орландо не останавливается, чтобы дать возможность пассажирам занять свои места, он боится заглохнуть опять. Обитатели Искупления бегут рядом с открытой дверцей и по очереди запрыгивают в дымящую и чихающую машину. Из учтивости Эсмеральду пропускают вперед.

— Наплевать на красный свет, — заявляет Орландо. — Выбора нет, я поеду медленно, но останавливаться уже не буду.

Они несколько раз игнорируют красный сигнал светофора под крики и гудки тех, кто соблюдает правила.

— В конце концов, красный свет — всего лишь условность, — лукаво замечает Орландо.

— Скажем, один из вариантов выбора, — подтверждает Фетнат.

— В аварии попадают те, кто слишком доверяет системе, — говорит Эсмеральда. — Они забывают о том, что среди других водителей встречаются и алкоголики, и наркоманы, о том, что шофера иногда отвлекает телефонный звонок, что он, бывает, ссорится с женой.

— Да он просто может быть близоруким.

— Или самоубийство задумал.

— Были бы у них волшебные часы, как у Кассандры, они бы знали, когда надо доверять зеленому свету, а когда — не надо, — подтверждает Ким.

Кассандра как раз смотрит на свои часы вероятности, на которых цифры подскакивают то до тридцати восьми процентов, то до сорока одного. Но число «пятьдесят» не появляется даже тогда, когда «пежо» лоб в лоб встречается с сигналящим автобусом и тот отрывает машине правое боковое зеркальце.

— Я, конечно, не собираюсь тебя критиковать, Барон, — говорит Эсмеральда, — но ты все-таки слишком плотно к другим машинам прижимаешься.

— Садись на мое место, умная ты моя. Напоминаю тебе, что последней машиной, которой я управлял, был танк. Естественно, мне сложновато вести легковой автомобиль. Скажем, смущает недостаточная прочность кузова, не соответствующая моим привычкам. И потом, у меня есть оправдание.

— Да ну? И какое же, Барон?

— Честно говоря, я так и не сдал экзамен на права. Мне просто не везло. Шесть раз пытался. А ввиду своей честности, взятку в сто евро инструктору не дал.

— И молодец, — признает Фетнат.

— А как же ты танк в армии водил? — удивляется Ким.

— А у танка нет заднего хода, ему не нужно лавировать, он не должен никого пропускать или мигать. Едешь себе вперед и сметаешь все на своем пути. Когда появляется слишком большое препятствие, твой приятель в башне выпускает снаряд, и дорога расчищена.

— Тонко. Теперь, после подробных объяснений, я лучше понимаю твою манеру вождения.

— Вот чего не хватает этой машине, — мечтательно вздыхает Фетнат. — Башни с пушкой и снарядами. Нужно будет достроить, когда в деревню вернемся. Будет «Пежо-404» по-настоящему полный универсал.

Орландо закуривает сигару, сгущая еще больше атмосферу в салоне.

— А что, у кого-нибудь из присутствующих есть права?

Никто не отвечает. Орландо небрежно поправляет боковое зеркальце, которое остается у него в руке. Он с гримасой отвращения выбрасывает зеркальце на мостовую.

— Тогда умолкните и доверьтесь мне!

Их обгоняет велосипедист, он сигналит и едет перед ними зигзагами.

— Слушай, а ты не можешь хотя бы чуть-чуть прибавить?

— Я еду на второй скорости, сорок километров в час. Если я прибавлю и появится светофор или кто-нибудь будет дорогу переходить, то мы заглохнем. И вам опять придется толкать.

— Можно попытаться ехать быстро, но не горячиться, — не сдерживается Ким.

— И получится наоборот: и погорячимся, и не поспеем, — в тон ему возражает Орландо.

В облаке черного дыма они пересекают Париж с севера на юг. У Дома инвалидов в машину врезается голубь и с чмокающим звуком падает на землю. В районе Данфер-Рошро у них спускает колесо, но, несмотря на это, они проезжают еще несколько сотен метров до улицы Пер-Корентен, где мотор, издав несколько странных звуков, загорается. Машина глохнет прямо посреди дороги, создавая пробку и вызывая бурю возмущенных сигналов.

— Ладно, припаркуем Карету здесь, — говорит Орландо, пытаясь не терять достоинства. — В этом квартале ее не угонят.

— Нам лучше отойти от нее подальше — вдруг бак взорвется? — предупреждает Фетнат.

Они откидывают брезент, достают из сумок то, что кажется им самым необходимым, и убегают. Орландо нанизывает на руку связку противогазов. Эсмеральда спрашивает:

— Слушай, а если мы чуму не остановим, противогазы хоть немного снизят вероятность заражения?

— Честно говоря, не особенно, — признает Ким. — Но у нас все равно ничего другого нет.

Отойдя метров на сто, они слышат грохот взрыва, вслед за которым вверх вздымается черное облако.

— Да, теперь Карету не восстановить, — говорит Фетнат.

— Надеюсь, что, желая предотвратить один теракт, мы не устроили другой, — философски замечает Эсмеральда.

— Во всяком случае, мы создали новое понятие: одноразовая машина. Она рассчитана на одну поездку, довозит вас до места, а потом самоуничтожается.

Вереница бомжей в длинных плащах, с рюкзаками, набитыми разнообразными предметами, идет к площади Монсури. На первый взгляд их можно принять за группу альпинистов, которые забрели уж очень далеко от родной Савойи. Поднявшись вверх по улице Томб-Иссуар, они приближаются к водохранилищу Монсури, содержащему самый большой запас питьевой воды Парижа. Сооружение напоминает плоский холм, находится под охраной и окружено камерами видеонаблюдения, что говорит о стратегическом назначении объекта. Вышки и электрифицированные заграждения защищают его, словно крепость.

— Да его охраняют лучше, чем тюрьму, если вы понимаете, о чем я говорю.

— Надо торопиться, — нервничает Эсмеральда. — Уже двадцать два двадцать семь, до катастрофы остается двадцать минут.

— А главное, они уже здесь, — замечает Ким, показывая на черный «мерседес» с дипломатическим оранжево-зеленым номером. Обитатели Искупления уже видели этот автомобиль у здания Национальной библиотеки.

201

Моя армия супергероев.

Мы, конечно, совершенно не похожи на Супермена, Бэтмена, Женщину-кошку и на всех других классических спасителей человечества.

Старая косая мамаша-сводница.

Толстый бывший легионер, не умеющий водить машину.

Африканский колдун, покинувший свою саванну.

Семнадцатилетний беспаспортный кореец в бегах.

Не говоря уже о старом больном специалисте по гороскопам, ожидающем нас на свалке.

Да и я, девчонка-подросток, забывшая свое прошлое…

И мы в одиночку сражаемся с профессиональными террористами, основная забота которых — убить как можно больше людей, с террористами, ко всему прочему обладающими дипломатическим иммунитетом.

Если бы мне о таком рассказали, я не поверила бы ни единому слову.

Но теперь я знаю, почему должна идти вперед.

Я должна продолжить дело своих родителей.

И доказать, что мой брат ошибся.

Человечество можно спасти. Оно достойно этого. Если я добьюсь успеха, может быть, «Новый Ноев Ковчег» и не понадобится.

202

Дождавшись, пока скроется с глаз группа подвыпивших гуляк, пятеро обитателей Искупления поднимаются по крутой насыпи и быстро помогают друг другу перелезть через стену водохранилища. Преодолев ее, они натыкаются на металлическую решетку. Орландо достает из рюкзака клещи и начинает перекусывать прутья, которые оказываются гораздо прочнее, чем ожидалось.

— Дай-ка мне пилу по металлу, Маркиз, — приказывает бывший легионер.

Ким беспрекословно повинуется. Когда Орландо выбивается из сил, ему на смену приходит Фетнат.

Кассандра с тревогой смотрит на установленные вокруг камеры. Ким успокаивает ее:

— Не бойся, это не Банк Франции. Поскольку никто не предполагает, что можно напасть на муниципальное водохранилище, за экранами никого нет.

— А зачем тогда эти камеры? — спрашивает Эсмеральда.

— Для эффекта устрашения, Герцогиня, — отвечает кореец. — В случае чего полиция просмотрит записи.

— Но они тогда нас увидят! — волнуется Эсмеральда.

— Если все пойдет хорошо, то мы уже будем Далеко, под защитой нашего зловонного Искупления.

— А если все пойдет нехорошо, то нами уже некому будет заниматься, — заключает Эсмеральда.

Кассандра вздрагивает.

Эпидемия чумы в Париже, вирус, устойчивый ко всем известным лекарствам. Такое будущее я лучше и не буду себе представлять…

Водохранилище Монсури — это бескрайняя долина, покрытая великолепным зеленым газоном, который поддерживается в отличном состоянии. Долина размером с несколько футбольных полей. Под руководством Кима, нашедшего план водохранилища в Интернете, они взламывают замок на двери старинного здания, украшенного затейливой крышей. Идут вниз по каменным ступеням времен Кольбера. Все здание изнутри пропахло селитрой. Лестница спускается к лабиринту коридоров, которые ведут к большим резервуарам под огромными стеклянными навесами.

— Словно в соборе бассейн построили, — потрясенно бормочет Орландо ван де Пютт.

Прозрачный потолок пропускает свет луны, играющий на поверхности воды серебряными и бирюзовыми бликами. Пару мгновений они неподвижно стоят, созерцая воду, кажущуюся столь прозрачной. Именно этот момент выбирает начальник службы безопасности водохранилища для своего внезапного появления.

— Эй, вы что тут делаете?

— Ох, лучше бы ты сегодня бастовал, — бормочет Эсмеральда Пикколини.

Охранник подходит, расстегивая висящую на поясе кобуру, но пистолета в ней не находит. Оружие осталось лежать на рабочем столе в качестве пресс-папье. Видя это, обитатели Искупления удирают по каменным коридорам. Их башмаки громко стучат по плитам.

Они оказываются в настоящем лабиринте. Каменные коридоры, резервуары, снова каменные коридоры, снова резервуары, все более и более объемные. Но охранник не отступает. Он мчится за оружием и возвращается, легко отыскав незваных гостей.

— А вот теперь ни с места, или я буду стрелять. Живо, руки вверх!

Не зная, как поступить, обитатели Искупления стоят неподвижно. Охранник медленно, словно боясь ловушки, приближается. У него за спиной слышатся осторожные шаги. Вдоль резервуара скользит какая-то тень.

— Это он! — восклицает Кассандра. — Он подложил бомбу!

Охранник оборачивается и видит человека в спортивном костюме с пустым рюкзаком.

— Вы тоже, ни с места! Стоять! Это приказ.

Он наводит на человека пистолет, и тот поднимает руки вверх.

— Что вы здесь делаете в этот час? Что за маскарад?

Все молчат. Охранник должен выбирать. Либо он останавливает пятерых бомжей, либо — человека в спортивном костюме.

— Арестуйте его, — говорит Эсмеральда. — Это террорист.

Эта фраза заставляет охранника принять решение. Он не может поверить словам толстухи в ярких лохмотьях, оставляет человека в спортивном костюме и поворачивается к бомжам.

— Сюда запрещено проникать без разрешения, я должен вас задержать!

Он вытирает лоб рукавом.

— Я думаю, что вы направили свой гнев не в ту сторону, — говорит Фетнат.

Как только охранник оказывается достаточно близко, сенегалец сдувает с ладони пригоршню едкого порошка. Охранник начинает тереть глаза. Пользуясь моментом, Орландо отбирает у него оружие и связывает при помощи его же собственного ремня, галстука и каких-то веревок, которые Фетнат находит в карманах.

Ким порывается бежать за человеком в спортивном костюме, но Кассандра удерживает его за руку:

— Он уже подложил бомбу, у нас нет больше времени, надо найти ее и обезвредить.

Они спешат к огромному каменному резервуару с массивными колоннами. Изумрудная вода контрастирует по цвету со стенами цвета охры.

— Он, наверное, спрятал ее на дно резервуара, — предполагает Кассандра.

Прямо в одежде они спускаются в резервуар, ледяная вода доходит им до бедер, они бредут к водосливу. Где-то рядом слышен шум водопада. Так вода наливается в резервуар.

Кассандра видит мелькающие по дну тени.

Форель.

Ким, нашедший в Интернете информацию о центре фильтрации, объясняет, что форель гарантирует отсутствие токсичных веществ в воде. В случае попадания в нее, например, тяжелых металлов химические датчики ничего не обнаружат, но чрезвычайно чувствительная к загрязнению окружающей среды форель умрет.

— Чума ее тоже убьет?

— Нет. Этот вирус воздействует только на млекопитающих.

— Сколько времени? — спрашивает Эсмеральда.

— Двадцать два пятьдесят пять.

— Во сколько, ты говорила, она разорвется? В двадцать три?

— Ну примерно, — отвечает девушка.

— В любом случае, бактериологическая бомба не взорвется. Она просто заразит бактериями городскую воду.

— А почему он не высыпал отраву прямо в резервуар? — задает логичный вопрос Эсмеральда.

— Чтобы самому не заразиться. Это был не камикадзе, а, скорее всего, их биолог, который пришел специально проконтролировать, чтобы все прошло так как надо. Он не собирался здесь умирать.

Эсмеральда идет вперед, освещая основание каждой колонны. Они входят в резервуар с более мутной водой. Форели здесь нет, но пугливые тени мелькают над поверхностью воды.

— Крысы! — говорит Ким.

Вскоре их окружает добрая сотня грызунов.

— Мы — не враги. Нам надо вместе найти бомбу, иначе будущее будет ужасным и для нас, и для вас, — громко и членораздельно говорит Кассандра.

Одна крыса поднимает из воды голову, словно слушая. Девушка протягивает вперед руку, и крыса, после некоторого колебания, взбирается на нее. Сенегалец, тщательно выговаривая слова, произносит:

— Вы, крысы, хорошо знаете центр фильтрации. Помогите нам, и будет хорошо и людям, и крысам.

Крыса заинтересованно слушает.

— Ты думаешь, они знают, где находится бомба, Царевна? — спрашивает Ким.

Тут крыса прыгает и кусает Фетната за нос. Сенегалец испускает крик. Это служит сигналом. Все остальные крысы бросаются на людей.

Обитатели Искупления торопливо бредут по воде в тяжелой промокшей одежде. Маленькие зубы норовят вонзиться в их кожу, но Ким достает нунчаки, а Орландо — арбалет. Они убивают нескольких крыс. Остальные с писком убегают.

— Давайте представим себя террористами, — предлагает Эсмеральда.

— Неглупо. И что мы делаем?

— Он хочет, чтобы зараза распространилась как можно быстрее и охватила максимальную площадь, так?