Бернард Вербер

Бернард Вербер
Отец наших отцов

Исидор встал, полный решимости.

- Наверное, настало время, чтобы я раскрыл вам еще один из моих секретов, - сказал он.

Могучий журналист подвел девушку к центральной колонне, словно огромной мачтой возвышавшейся в середине зала. Он открыл в ней дверцу, за которой обнаружилась винтовая лестница, ведущая вверх.

Лукреция последовала за ним. Они добрались до двери, отпиравшейся непомерным ключом. Исидор погасил свет на лестнице и зажег канделябр о семи свечах. Дверь выходила на небольшую платформу, кольцом окружавшую водяное зеркало. Они стояли на верхней водяной цистерне.

Лукреция поняла, почему Исидор взял свечи: он хотел избежать слишком сильного света. Здесь уже не было потолка и, подняв голову, можно было видеть звездное небо.

- Вот мой личный "курорт".

Он задул канделябр, потому что звезд этой ночью вполне хватало для освещения всей сцены.

Исидор показал на деревянный мостик, соединявшийся с кольцевым пляжем вокруг водяного озера.

- Здесь мы вдали от людей и ближе к звездам.

Он приблизился к небольшой нише, выбрал диск и вставил его в музыкальный центр: "Гимнопедия" Эрика Сати. Музыка заполнила пространство, вызвав даже некоторое колыхание воды. Он махнул рукой в сторону двух шезлонгов.

- С ума сой...

Он знаком попросил ее помолчать и показал на звезды.

- Культурная программа на сегодняшний вечер: Сати и галактики.

- Я...

Он приложил палец к губам.

- Тссссс... Слушайте. Воспринимайте. И молчите.

Исидор поднял громкость "Гимнопедии". Музыка полностью охватила все кругом.

Лукреция взглянула на звезды. Чем больше она на них смотрела, тем больше открывала все новых и новых.

Метеорит влетел в атмосферу, прочертив тонкую линию на небесной тверди. Она тут же загадала желание.

- Я пораже...

Исидор даже не захотел повторить знак молчания. Он просто взглянул на нее с понимающей улыбкой и ей стало ясно, что он испытывает те же самые чувства и что именно за этим он сюда приходит. Здесь уже нет никакой необходимости разговаривать, чтобы тебя поняли.

В этот мгновение ей послышался какой-то звук. Что-то вроде плеска. Из-за нехватки света она не могла толком рассмотреть поверхность воды. Но вот ее зрачки расширились и она стала лучше видеть. Из воды высовывались три головы.

Лукреция вздрогнула. Впрочем, эти карикатурные физиономии, кажется, ей знакомы. Дельфины?

- Дель....

Исидор вновь приложил палец к губам, затем встал, разоблачился и нырнул в тепловатую воду. Могучие брызги полетели во все стороны, но дельфины не обратили на это никакого внимания и, издавая придушенное попискивание, принялись с ним играть.

- Хотите попробовать? - спросил он.

- Нет, еще слишком рано!

Лукреция осталась на берегу смотреть на звезды и слушать, как ее компаньон играет с дельфинами. Она стала размышлять о происходящем. Сейчас она понимала, что Исидор здесь сбрасывает с себя все то плохое, что могло в нем накопиться. Вода была той стихией, где он больше не ощущал ни чувства насилия, ни тяжести, которая прижимала его к земле и давила на все его кости. Дельфины были его няньками. Ночь - его путем к свободе.

На этом "курорте" он мог скинуть весь свой огромный стресс, не испытывая при этом ни гнева, ни желания отомстить.

Исидор кувыркался и барахтался в воде. Казалось, что дельфины понимают, что сегодня они особенно нужны ему. Лукреция отметила, что все они были помечены многочисленными шрамами. Должно быть, их поранили винты морских судов, а Исидор за ними стал присматривать и лечить. Словно пытаясь спасти то, что может спасти его самого.

Дельфины увлекали Исидора за собой, делая все более и более глубокие и долгие погружения. Они таскали своего друга вокруг той центральной мачты, где пряталась винтовая лестница. Исидор цеплялся за спинные плавники, зажмурив глаза и с бессмысленной улыбкой на лице, словно отдавшись в их полную власть.

Наконец он вышел из воды. Завернулся в мохнатое полотенце.

- Вы спрашивали их совета?

Исидор неожиданно принял совершенно трезвый вид.

- Лучше того. С ними я... возвращаюсь в самого себя.

Он обернулся.

- Мне кажется, эта история про недостающее звено крайне важна. Надо действовать как можно быстрее, если мы не хотим, чтобы пятипалая кисть навсегда исчезла.

- Анжи, скорее всего, попробует продать ее как можно дороже, - встрепенулась журналистка.

- Ему одновременно нужны и деньги и доверие, - добавил Исидор.

Они пришли в выводу, что из числа возможных покупателей можно исключить астронома Сандерсона и биолога Конрада, потому что у них недостаточно средств для удовлетворения акробата.

Остается д-р Ван Лизбет.

- У нее не только полно денег от клиники для миллиардеров, но больше того, она сама является причиной открытия того места со свиньей, - высказалась журналистка.

- Вообще с этой клиникой что-то не так... Черт возьми!

Исидор замер, а потом ухватился за пакетик с леденцами. Один за другим он бросал их в рот, подпитывая паровой котел своего мозга.

- Как же это я раньше не додумался?!

- О чем?

- Да об ихнем знаменитом ЦИРЦ'е!

- А-а, экспериментальная зона. Да, но я не понимаю, что там может быть для нас интересного, - удивилась Лукреция.

- Заглавные буквы.

- ЦИРЦ?

- Да. Произнесите-ка их как можно быстрее.

Лукреция несколько раз повторила "цирце", "цирце", "цирце", а потом застыла, словно пораженная молнией.

- Цирцея! Богиня из греческой мифологии!

На этот раз девушка отлично поняла волнение своего компаньона.

- Вам что-нибудь особенное приходит в голову?

Лукреции не надо было лишний раз напоминать, что Цирцея, волшебница из греческого эпоса, превратила спутников Одиссея в... свиней.

Они покинули водокачку и на мотоцикле с коляской устремились в ночь.

3. ОДИНОЧЕСТВО

ПЕРВЫЙ СЫН еще издали заметил орду приматов.

Таких как ПАПА.

Он бросился к ним, надеясь, что они его усыновят. Тут же три самца-доминатора дали ему понять, чтобы он отваливал да побыстрее. Он стал настаивать. В него принялись кидать камнями. Даже дети, и те швырялись галькой. Иностранцев вообще не любят.

ПЕРВЫЙ СЫН не знал, что как выглядит у него голова, но по их враждебности ему стало ясно, что он, без сомнения, несколько "другой".

Затем он наткнулся на семейство бородавочников. Таких как МАМА.

И здесь тоже самцы, вооруженные длиннющими клыками, бросались на него, предупреждая, чтобы он держался от них подальше.

Ему хотелось с ними заговорить. Сказать, что это вовсе не дефект, напротив, эти иные характеристики, подаренные ему отцом с матерью, обогатили его личность. Он начинал понимать, что нет ничего хуже, чем оказаться нежелательным.

Но животные не признавали ни его внешний вид, ни запах. С их точки зрения ПЕРВЫЙ СЫН был монстром. Мутантом. Все пожелали ему сдохнуть, не оставив потомства.

Он обхватил себя руками. "Лучше б я остался там, в пещере, с мамой и папой, - говорил он себе. - По крайней мере, их-то моя внешность не шокировала".

4. КЛИНИКА

Лукреция без затруднений взобралась по наружной стене клиники "Мимозы", но вот затащить наверх Исидора, такого тяжелого и малоспортивного, оказалось делом намного более трудным.

Откуда-то выскочили собаки. Каценберг кинул им пропитанного хлороформом печенья, которое он захватил с собой специально на такой случай.

Успокоив сторожевых псов, они, воровато озираясь, пересекли парк и проникли внутрь здания. У входа царила оживленная деятельность. Больные, страдавшие от бессоницы, приставали к безразличным ко всему медсестрам. Стремясь привлечь к себе как меньше внимания, дуэт журналистов-науковедов тайком пробирался коридорами к зоне ЦИРЦ.

Они прошли в дверь. Справа находился конференц-зал, откуда доносился чей-то резкий голос. Они подошли к стенной отдушине. Д-р Ван Лизбет собственной персоной, читает лекцию дюжине студентов. Судя по тому, что журналисты услышали через вентиляционную решетку, она объясняла, как извлечь свиную поджелудочную железу, "гуманизировать" ее, имплантировав обезьяне-бонобо. Чтобы в конечном итоге пересадить ее человеку. Потом она продемонстрировала графики, показывавшие шансы на успех.

В аудитории томилось по свинье и обезьяне. Докторша объяснила, что свинья была генетически модифицирована с тем, чтобы свести к минимуму вероятность отторгания органов после операции. Потом она показала видеозапись про больного, страдавшего от неизлечимого заболевания.

- До нашего вмешательства даже морфин уже не оказывал на него никакого воздействия. Мы имплантировали ему в спинномозговой канал микрокапсулы, содержащие хромаффинные клетки, выработанные свиными надпочечными железами. Они начали выделять естественные болеутоляющие вещества, в частности, допамин, различные энкефалины и соматостатин. Результат превзошел все наши ожидания. Отныне, в случае определенных заболеваний, можно отказаться от использования морфина. Единственного вещества, которое не поддерживало приживание трансплантанта.

Клиника "Мимозы" не была единственным учреждением, где проводились подобные эксперименты, подчеркнула хирургиня. Биологический факультет университета Провиденс, штат Род-Айленд, так же как и медицинский колледж Лозанны, предпринимали попытки вылечить болезнь Паркинсона, применяя свиные трансплантанты. Им удалось добиться впечатляющих успехов в пересадке поджелудочной железы, надпочечников и даже сердца.

- Вы кого-то ищите?

Исидор с Лукрецией подскочили на месте. Бдительный дежурный вежливо предложил им пройти в конференц-зал.

- Мне почему-то кажется, эти двое не ваши студенты, - сказал он.

Д-р Ван Лизбет признала журналистов и заявила охраннику, что он может продолжать обход. Эти визитеры не опасны. Тем не менее, она поторопилась закончить лекцию, чтобы как можно скорее увести их в личный кабинет.

Едва они уселись, как она из своего кресла, отгороженного от журналистов столом красного дерева со множеством фломастеров и тщательно разложенных папок с научными досье, бросилась в атаку:

- Мне известно, что вы такое нашли в Танзании. Итак, вы знаете и это, без сомнения, и есть причина вашего здесь появления. Вы думаете, что это я сейчас владею пятипалой лапой, но вы ошибаетесь. Да, Анжи Ринзули со мной связался, но только лишь затем, чтобы объявить об организации аукциона, на котором он ее продаст по самой высокой цене. Мероприятие состоится на следующей неделе, в цирке "Ивер", сразу после его выступления.

Д-р Ван Лизбет вручила репортерам листовку с фотографией пятипалой лапы и надписью, извещавшей о дате и месте аукциона. Затем она скрестила свои изящные ноги, затянутые в черные чулки и откинулась в кресле.

- Вы с самого начала знали, что гипотеза Аджемяна была про человекосвинский гибрид. Почему вы нам ничего не сказали?

- Это тема деликатная. Свинья всегда обладала и обладает негативным имиджем. На фермах именно свинья получает от крестьян наибольшее число тумаков. К тому же здесь, в нашей клинике, большинство клиентов - это нефтяные миллиардеры с Ближнего Востока. Стоит им узнать, что у них появилось сердце, почка или поджелудочная железа от свиньи, как разразится жуткий скандал. Они подадут на нас в суд и, надо думать, полностью разорят.

Ван Лизбет пристально посмотрела на журналистов и затем решилась:

- Пойдемте.

Они вышли из здания и хирургиня провела их в небольшой домик, одиноко стоявший в парке и который они не заметили во время своего первого визита. Сразу за порогом начиналось место, посвященное, судя по всему, культу свиньи: огромные чучела, плакаты, афиши.

- Изучая свиней, я столкнулась с дилеммой. С одной стороны свиньи, которых я считаю очень близкими к человеку и умными, а с другой - то обращение, которому они подвергаются на промышленных свиноводческих фермах. Это не что иное, как самый настоящий стыд для всего человечества. Как можно разыгрывать из себя эволюционировавшего животного, когда мы так обращаемся с другими созданиями? Поэтому, не удовлетворяясь одними только экспериментами в ЦИРЦ'е, я начала через ФОЖ финансировать создание своего рода французского филиала, специализирующегося на защите свиней. Это ФОС, т.е. "Фронт освобождения свиней". Я убедила наших акционеров, что было бы очень хорошо для имиджа клиники "Мимозы" продемонстрировать поддержку борьбы против плохих условий существования этих животных. Не говоря уже, что на нас прекратились бы нападки лиги антививисекционистов. Акционеры согласились, что мы для наших встреч будем пользоваться помещениями этого старого павильона и прилегающей оранжереей.

Было видно, как неподалеку от входа какие-то молодые люди вовсю были заняты разгрузкой груды брошюр, листовок, тубусов с плакатами и даже майками, восхвалявшими свиней.

- Да, это они и есть, те самые благодетели, кто понимает ценность социальной реабилитации свиньи, - пояснила она.

Лукреция с Исидором прошли за ней по этому зданию, напоминавшему настоящий музей во славу свиней. Гигантская статуя свиноматки, занимавшая главный зал, на своем пьедестале имела бронзовую табличку с девизом, возвещавшим, что "В СЕРДЦЕ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА СПИТ СВИНЬЯ".

Докторша любовно поглаживала округлые изгибы статуи.

- Это животное самое ласковое, самое нежное, самое близкое к нам из всех, которых я знаю. В свое время галлы благоговели перед свиньей. Они считали ее священным созданием, так как лишь она одна могла отыскивать трюфели. В древнем Египте богиня небес и мать звезд Ну зачастую изображалась в виде свиноматки, питающей своих поросят. В Турции можно было видеть культ диких кабанов.

Лукреция уже вытащила свой потрепанный блокнот и вносила в него какие-то пометки, увлеченно разглядывая разные символы, статуэтки, картины, древние фолианты и прочее - все это было посвящено восхвалению свиньи, которая украшала помещение.